…всё равно поймают, за рога и в стойло

Удвой удой,
утрой удой,
не то пойдёшь ты на убой

(самодеятельный лозунг в советском коровнике, обращён к несознательным коровам)

К нам пришёл небезызвестный тов. blanqi и рассказал кое-что забавное об их Коммунизме. Хотя советские товарищи и любят ностальгически повествовать об СССР как царстве сытой изобильной жизни для трудового народа, но вообще-то указывают, что жрать дело свинячье и не в материальном потребление счастье. Отныне материальное изобилие в их Светлом Будущем отменяется за ненадобностью.

«По их мнению, коммунизм наступит тогда, когда развитие общества сможет удовлетворить все потребности людей. В магазины завезут такое изобилие, что, при отмене денег, народ поначалу кинется хватать, обожрётся, увидит, что прилавки по-прежнему забиты, и примет коммунизм как "деваться некуда"».

По голимому невежеству неосовки часто не в курсе, что «по их мнению» это основное положение марксизма. Марксов коммунизм возможен лишь тогда, когда развитие производственных сил достигнет столь высокого уровня, что экономические отношения (обмена продуктами труда) между людьми утратят смысл и социальное значение. Хорошо это или плохо, вопрос другой. Постсоветские неокоммунисты извлекли кое-какие уроки из советской истории, они поняли, что эффективная экономика и материальное изобилие для народа это не их стихия. Поэтому обещают народу не зажиточную жизнь, но коммунистическую духовность. И не только простоватый blanqi, это у товарищей общий тренд такой.

Эта самая коммунистическая духовность зиждется на высокомерном презрении к народу и его бытовым нуждам. По убеждению неокоммунистов, ежели человечку дать в волю еды, то он обязательно нажрётся до свинского состояния, в каковом состоянии и предпочтёт пребывать навечно. Такой мерзости человеческого падения наш коммунист, в силу своей необыкновенной духовности, допустить категорически не желает. Однако по странной аберрации зрения они не замечают, что развратная обжираловка уже довольно давно существует в мире и называется «шведский стол». И вроде бы никто ещё не ощутил в себе духовную опустошенность после приобщения к шведскому столу, и даже ultra-all-inclusive не замечено, чтобы вёл к необратимой деградации личности.

И всё-таки тов. blanqi удалось сказать нечто умное о советском коммунизме:

«Коммунизм как царство удовлетворения потребителей не нужен. Коммунизм - строй для коммунистов, то есть для людей, у которых духовные запросы стоЯт выше потребительских».

Именно так и есть (и было): коммунисты стремится создать коммунизм для себя любимых, за счёт остального народа. А поскольку они коммунисты, а не буржуи какие-нибудь, то считают, что народ должен на них трудится бесплатно. Кстати напомним, Ленин так прямо и писал, что «оплата по труду» это уступка капитализму.

Чем же коммунисты оправдывают своё желание обратить остальное человечество в своих рабов, рабов коммунизма? Прежде они себя объявили неким «авангардом» общества, самыми передовыми и сознательными людьми. И поэтому считали для себя возможным исполнять роль коллективного рабовладельца. Ныне разглагольствуют о некой своей удивительной духовности.

Доказательствами якобы присущей коммунистам великой духовности товарищи себя не затрудняют. Даже не объясняют, каким это образом духовные запросы могут стоять выше потребительских, что это конкретно означает? Должно быть, о невиданно Высокой Коммунистической духовности должно свидетельствовать их крайнее презрение к остальному человеческому быдлу, которому по недостатку предназначено быть рабами коммунизма.

«В коммунизм, граждане, всех не возьмут. Антисоветчикам можно больше не пугаться - никто вас в сытую убогость загонять не собирается. Хватит, видели уже - в СССР - попытку прежде всего досыта накормить, слышали и слышим визг о мрачных витринах, о "нет выбора".

Потребители останутся здесь, по эту сторону человеческой истории, в ограде для скота. Коммунизм - царство людей».

Так и есть, идеал коммунистической системы это подневольный труд быдла и коммунизм для коммунистов. И коммунизм (советский, маоистский, полпотовский, северокорейский) может быть относительно эффективен, пока располагает дешевым человеческим ресурсом. Нищета и бесправие населения это основа коммунистической экономики. И товарищи коммунисты совершенно верно указывают на «общество потребления» как на своего главного врага. Постсоветским неокоммунистам для их коммунизма нужен голодный бесправный раб, который будет трудиться за скудный паёк. А сытые замполиты ему будут рассказывать о приоритете духовных запросов над потребительскими.

«чтобы корова потребляла меньше кормов и давала больше молока, ее надо реже кормить и чаще доить»

Ностальгическая пропаганда советского образа жизни фантастически лжива и подла. Рассказывают, что якобы всего на рубль дороже, чем в госторговле, на советских рынка продавалось парное мясо, но безмерно жадные совки часами давились в очередях за дешевым государственным продуктом. С потрясающей коммунистической наглостью утверждают, что любой советский человек всего за одну годовую зарплату свободно мог приобрести себе кооперативную квартиру. А ежели кто этого не делал, то потому что по жлобству жалел потратить свои денежки, жадина ждал от государства бесплатной квартиры.

Ниже замечательный образ советской духовности:

1967 год. Это не ленинская комната. Это отдел к Доме книге на Калининском. Сегодня эти торговые площади битком набиты всевозможными книгами (по истории, философии), а тогда – портреты Ленина и политбюро.

Но проблема не только в голимой лживости розовеньких апологий советской истории. Объяснял и ещё раз объясню, почему считаю русскую антисоветскую антикоммунистическую пропаганду актуальным делом. Путинский режим последние годы сознательно опирается на советские идеологические предрассудки населения, закулисно поощряет подлейшую советчину. А советчина это идеология гражданского бесправия народа перед (коммунистической) олигархией, подарок любой деспотии. Какие идеи на деле отстаивают апологеты советского образа жизни? Что нищета и бесправие народа это хорошо и правильно. И эта гнусная советская бредятина у нас позиционируется как идеология «левой оппозиции».