pioneer_ru | Советская сказка № 2 (Reply)

К.Крылов: «… КПРФ сейчас - это, как ни смешно, наиболее человеческая часть советских. (Я не о Зюганове, функция которого понятна.) Убрать Зюганова и гебешников, сменить название, почистить головы от тараканов, почитать западные книжки - и из них вышли бы нормальные социал-демократы. Которые занимались бы ПОЛЕЗНЫМИ ВЕЩАМИ. Темой зарплат, налоговых ставок, положения неимущих, восстановления социалки. В некоторых восточноевропейских странах так и получилось.
Но увы, этого-то им и не дадут».
Узнав, что любимые советские писатели тов. kommari это Платонов, Зощенко и Венечка Ерофеев, я умилился сердцем. Перечисленные подсоветские авторы все как на подбор нутряные антисоветчики, а Платонов – антикоммунист страшнее Оруэлла!
И это типичная ситуация, среди постсоветских борцов за социализм и советскую власть подавляющее большинство чуждо какому-либо коммунизму. От марксизма-ленинизма их физиологически воротит. Как же товарищей занесло в коммунистический лагерь? Для объяснения феномена написал советскую сказку № 2 (сказка № 1 уже была).
* * *
По окончании Перестройки (или в результате, вопрос спорный) у советского Акакия Акакиевича начальство и невесть откуда явившиеся криминальные элементы (олигархи) отобрали его советскую шинель. Со всеми почетными нашивками ветерана, значками ударника коммунистического труда и позолоченными медалями за героизм. Акакий Акакиевич сильно горевал, конечно, но сумел бы перенесть потерю. У него нередко чего-нибудь да отбирали, пафосно приговаривая о временных трудностях, и оптимистично напевая «надо жить километрами, а не квадратными метрами!..».
Однако в этот раз ему ничего утешительного не сказали. И хуже того, харкнули в морду. Акакий Акакиевич огорчился пуще прежнего, но утёрся. И уж как-нибудь перетоптался бы, пережил бы обиду. Если бы ему не плевали в душу. А плевали регулярно, с утра до вечера. Бесконечно объясняя Акакию Акакиевичу, что он быдлан и говно. В глубине души Акакий Акакиевич и сам кое о чём догадывался. И всё же ему сделалось нестерпимо обидно.
И тогда с отчаяния Акакий Акакиевич – не сам догадался, добрые люди подсказали – объявил себя потомственным советским людоедом, мечтающим о возрождении сталинщины. Рассчитывая тем напугать и уязвить своих обидчиков. А жестоко оскорбляли безобидного Акакия Акакиевича от имени гражданских свобод, демократии и прав человека некие самозваные «либералы». Коварные оскорбители сделали вид, что устрашились нового Акакия Акакиевича, и с деланным испугом принялись его обзывать красно-коричневым. И громко жаловаться Мировому Сообществу.
Убедившись, что косплеить коммунистического карателя можно совершенно безнаказанно, и что его враги вроде бы напуганы, наш Акакий Акакиевич приободрился. Принялся воспевать свою счастливую советскую жизнь, всячески упражняться в засоветской демагогии. И за прошедшие годы совершено закоренел в советчине. Лгал себе, Богу и людям с чистой совестью. В моральном отношении комфортно устроился. И когда потом годы спустя ему с извинениями таки вернули шинель, он в неё гордо завернулся и не прекратил своего любимого занятия. Пугать окружающих разговорами за коммунизм и советскую власть.
Обманутый и обобранный Акакий Акакиевич не хотел задумываться, что прежде его могли хотя бы пожалеть. Но объявившего себя коммунистическим душегубом и советским людоедом несчастного Акакия Акакиевича никто жалеть не подумает. Рано или поздно поступят с ним так, как и положено с закоренелыми маньяками. И уж тогда будет не объяснить, что по глупости взял на себя чужую роль и вину.
А всё проклятая советская шинель виновата!